«Не вижу себя работающим за 300 баксов». Как живет самый «тунеядский» город в стране — Бобруйск

«Съездил в Россию, за два месяца с небольшим получил 180 тысяч российских рублей, это около 2700 долларов», — рассказывает 43-летний житель Бобруйска Олег Гордеев. 7 лет назад он оставил работу машиниста на «Белшине», попытался трудоустроиться на местных предприятиях, но не вышло. С тех пор ездит на заработки в Россию. Бобруйчанка Светлана Ланская после выхода из декрета тоже пыталась найти работу в родном городе, но не получилось, не помогли даже два высших образования — экономическое и педагогическое. Женщина получила субсидию на свое дело, теперь занимается флористикой.

FINANCE.TUT.BY посмотрел, как жители единственного города в Беларуси с напряженной ситуацией на рынке труда справляются с безработицей, где ищут подходящие вакансии и куда готовы отправиться за достойной зарплатой.

Гастарбайтер: «Проработал в России чуть больше двух месяцев и получил 2700 долларов»

Олегу Гордееву из Бобруйска 43 года, уже семь лет он ездит на заработки в Россию. В начале февраля бобруйчанин снова отправится за четыре тысячи километров от родного дома, где будет трудиться отделочником.

До первой поездки в Россию Олег работал на «Белшине» машинистом. Мужчина вспоминает, что, пока зарплата была нормальная, условия на предприятии его устраивали. Сейчас же он не видит себя «работающим за 300 баксов».

— Держался до последнего, сколько мог, даже построил квартиру. Но сейчас это не деньги для мужика с головой и руками — вы представляете, сколько надо получать, чтобы купить жилье? — недоумевает строитель.

Уволившись по собственному желанию, мужчина попытался найти работу в Бобруйске и отправился на биржу труда. «Мне сказали: „Вот тебе список организаций и вакансий, нужно съездить и проверить“», — вспоминает Олег.

Тогда отыскать подходящий вариант не удалось, поэтому бобруйчанин отправился в свою первую трудовую поездку за рубеж — с поиском компании помогли друзья. Сейчас он ездит в Россию регулярно и с последней вахты на Ямале вернулся только 19 декабря.

— В этот раз проработал чуть больше двух месяцев и получил 180 тысяч российских рублей. Все официально, по трудовой и с налогами. Режим дня обычный — приходим к восьми утра, есть два графика — восьмичасовой и десятичасовой. Предусмотрен обед на полтора часа и еще два или три перерыва, — рассказывает об условиях работы Олег.

В базу не занятых в экономике мужчина не попал — зачли уплаченные в России налоги, он трудится легально. Зато статус «тунеядца» грозит его жене, которая трудится кладовщицей на «Белшине», — женщине уже объявили о плановом сокращении на предприятии. Сейчас семья думает, что делать дальше — пока в планах возможный переезд за рубеж.

Вот и 19-летний Юрий Пилипенко тоже из числа тех, кто нашел работу за рубежом. С поиском вакансий он столкнулся после того, как бросил учебу в Климовичском аграрном колледже. Быстро подобрать подходящий вариант не вышло, и с помощью знакомых парень уехал строителем на заработки в Россию. «Три месяца за границей, три месяца дома», — с таким графиком бобруйчанин зарабатывает примерно 3100 белорусских рублей за вахту. То есть «заветную» зарплату-мечту среднестатистического белоруса в 1000 рублей получает.

В перерыве между двумя поездками Юрий через сайты с вакансиями отыскал временную подработку в Бобруйске — вначале устроился грузчиком в магазин, потом пошел в ночной клуб администратором. Однако эти варианты парня не устроили, и вместе со знакомыми он решил развивать небольшой бизнес — онлайн-поддержку игровых серверов. Когда дело стало приносить доход, сравнимый с зарплатой в 400 рублей, парень сосредоточился на собственном деле.

— Когда начинали, сутками сидели в компьютере. Всего в команде три человека — один помогал с программированием, я делал графический дизайн, а третий все остальное дорабатывал. После того как создали серверы, сейчас их поддерживаем — нам в этом помогают 10 удаленных работников. Пока я не скажу, что это серьезный заработок, всего долларов 200−250.

28-летняя бобруйчанка Елена (имя изменено) — еще одна жительница Бобруйска, кому не удалось найти занятость в родном городе. Уже год девушка трудится в Китае преподавателем английского языка. До этого она проработала почти пять лет экономистом в банке, но попала под сокращение и была вынуждена искать новую занятость.

— У меня было декретное место, поэтому просто так уволить не могли и попросили написать заявление по собственному желанию либо расторгнуть договор по соглашению сторон. Поменять место мне хотелось уже последние два года работы, но, взвешивая все за и против, понимала, что в Бобруйске нереально найти вакансию получше. Поэтому, когда нам сказали о сокращениях, я не была огорчена.

На тот момент девушка активно изучала английский вместе с репетитором и через два с половиной месяца уже уехала работать за границу. Компанию-посредника бобруйчанка нашла через инстаграм. «Абсолютно случайно наткнулась на страничку девушки, которая жила в Китае и помогала с трудоустройством преподавателей», — вспоминает Елена.

Сбор документов занял примерно неделю — все это время ушло на открытие бизнес-визы. Что касается материальных затрат, то понадобилось около 1600−1800 долларов — включая перелет, комиссию агенту и денежный запас на первое время.

— Буквально со следующего дня мы активно приступили к тренингу. Сейчас по контракту у меня шестидневная рабочая неделя, но из-за того, что нам не нашли полную загрузку, по факту работаем четыре дня. Жилье и аренда оплачиваются работодателем.

Если во время работы в банке бобруйчанка получала около 750 рублей, то здесь она зарабатывает 1500 долларов. «Большую часть откладываешь, иначе нет смысла ехать. Конечно, здесь комфортно, но родных не хватает. Это самый большой минус», — объясняет Елена. Домой не планирует возвращаться до конца сентября — в этом месяце заканчивается действие контракта. Будет ли она оставаться работать еще на год или поищет занятость на родине, девушка пока не знает и «загадывать не хочет».

Работник завода в Бобруйске: «Не очень много людей, которые хотят работать за 300 рублей»

«У нас довольно сложная экономическая ситуация, предприятие переживает не лучшие времена. Люди уходят, чтобы где-то заработать больше — предполагаю, что едут в Россию или в Прибалтику. Многих сокращают. Контракт закончился? Тебя благодарят, и все», — рассказывает 67-летний Юрий, начальник детского лагеря, принадлежащего заводу «Беларусьрезинотехника». Ранее бобруйчанин трудился на самом предприятии, а потом его «попросили поработать годик» на нынешней должности. «Год перерос почти в десять», — смеется пенсионер.

Мужчина уже семь лет находится на пенсии, но пока не покидает должность и решает все организационные дела лагеря. Его пенсия составляет около 400 рублей, а зарплата — порядка 300 рублей. Бобруйчанин объясняет — если его «попросят уйти — не вопрос», но пока прямых предложений не было. «Не очень много людей, которые хотят работать за такую сумму», — предполагает Юрий.

С этим мнением не соглашается другой бобруйчанин — Сергей Кунцевич, который трудится в сфере машиностроения уже более восьми лет. Он убежден, что большинство местных заводчан трудятся за небольшие деньги. «Общался с бывшими сослуживцами, и у многих зарплата как была 500 рублей пять лет назад, так и осталась. Причем в реалиях „Агромаша“ эту сумму далеко не каждый получает», — рассказывает мужчина.

Сергей в машиностроение попал прямо из училища по распределению и восемь лет проработал на «Бобруйскагромаше». Недавно он «по знакомству» ушел на другой завод наладчиком оборудования, где «меньше ответственности и зарплата больше». Сергей сравнивает: если на прежнем месте ему платили около 500 рублей, то здесь он получает примерно 800, а «летом даже „попиццот“ видел». «Однако далеко не у всех заводчан такая ситуация», — поясняет специалист.

Сергей вспоминает, что проблемы с полноценной занятостью начались уже давно, еще когда он пришел после колледжа, выпустившись специалистом 4-го разряда, на завод мужчина устроился токарем третьего разряда. «В отделе кадров на вопрос „почему?“ ответили, что нет работы. Кроме того, первые три дня сидел в курилке и ничего не делал», — рассказывает бобруйчанин. По его словам, в последние годы «ситуация только ухудшилась, много людей уволились, потому что работы нет, особенно зимой».

С проблемами при поиске вакансий столкнулась и жена Сергея, логопед-дефектолог. Женщина два года назад стояла на учете в центре занятости, но «самое лучшее, что предложили, — зарплату на полставки 210 рублей». Пока она не попала в базу тунеядцев, потому что воспитывает пятилетнего сына, но подходящих вариантов, чтобы вернуться на работу, пока нет.

Ипэшник: «Не шикуем, стараемся экономить, но хватает за квартиру заплатить, детей покормить»

Некоторые бобруйчане, которые не могли трудоустроиться, получили субсидии и открыли свое дело. Так, 45-летняя мама двоих детей Светлана Ланская сейчас занимается кожаной флористикой. Женщина делает картины и броши на заказ и продает их по всему миру. Рукодельничать бобруйчанка начала шесть лет назад, после того как столкнулась с безработицей после второго декрета. Тогда трудоустроиться не помогли даже два высших образования — экономическое и педагогическое.

— Вначале пошла продавцом в секонд-хенд к своим подругам, проработала там около года. Потом магазин закрылся, начала искать новое место. Куда только не звонила и не отправляла резюме. Просто тихо ненавидела интернет, когда включала компьютер и смотрела вакансии, — вспоминает бобруйчанка.

Без работы Светлана провела около четырех месяцев. Примерно в это же время она увлеклась рукоделием — начала делать картины и цветы из кожи. К мысли, что хобби может превратиться в бизнес, женщину подтолкнул брат, живущий в Витебске, — мужчина постоянно рассказывал о местных мастерах, активно продающих свои изделия. Примерно в это же время бобруйчанка узнала о возможности взять субсидию под свое дело и все-таки решила обратиться в центр занятости.

Светлана вспоминает, что «получить деньги было несложно». Написав бизнес-план будущего проекта, она успешно защитила его и получила первоначальный капитал —«примерно 750 долларов». Тогда же отправилась в Минск, чтобы закупиться материалами и инструментами. Прошло три года, и с тех пор бобруйчанка содержит за счет ремесленничества всю свою семью.

«Хватает за квартиру заплатить, детей покормить и выйти куда-то. Конечно, не шикуем и стараемся экономить», — сумму заработка за месяц Светлана предпочитает не раскрывать. Однако о темпах работы говорит открыто — самая дорогая брошь для покупателя из Беларуси стоит примерно 40−50 рублей, и, если поступает большой заказ, за два дня женщина может изготовить примерно четыре такие розы. Впрочем, такой плотный график бывает не всегда, самое горячее время — дни перед 8 Марта и Новым годом.

Алексей Скриганов несколько лет назад тоже получил субсидию, и сейчас он владелец магазина с профессиональной медицинской одеждой. До собственного дела парень четыре года работал на «Белшине», но зарплата «в два с половиной миллиона» совсем не устраивала.

«Идею для бизнеса подсказала девушка, медик по образованию. Она пожаловалась, что в Бобруйске негде купить хорошие халаты и костюмы», — бобруйчанин вспоминает, как все начиналось. Тогда он собрал все свои накопления, 400 долларов, и закупил первую партию. Вначале перепродавал товары нелегально, за что в итоге получил штраф, но позже узнал о субсидии и решил оформиться официально.

— Я уволился с завода и встал на учет как безработный. Никогда не забуду эту очередь в центр занятости — приехал к 6 утра, а приняли меня только в полпятого. Обучился основам предпринимательства, написал бизнес-план и получил тысячу долларов. Потратил их на стул, стол, вешалки и два стенда. Еще на 8 миллионов «старыми» купил одежду.

Алексей вспоминает, что из всей группы в 40 человек «выжили» только двое — он и девушка, открывшая свадебный салон. Прежде чем встать на ноги, парень два года работал «в ноль». Сейчас дело приносит стабильный доход, который делится на четыре части — одна часть уходит на налоги и аренду, две части забирают поставщики за товар, последнюю часть предприниматель забирает себе. К зарплате «попиццот» деньги, которые остаются на жизнь, подбираются не всегда.

— Пятьсот баксов точно нет. Где-то 350 долларов могу пойти и потратить, и то не всегда. Но при этом в августе зарабатываю за год, в этом месяце прибыль вырастает в четыре раза. Если бы до сих пор работал на заводе, получал бы рублей 400. Но там даже не надо думать — пришел, получил свою зарплату и пошел. Я так жить никогда не умел, — объясняет Алексей.

Служба занятости: «Мы сами не знаем, почему город оказался в списке»

Почему город включили в список территорий с напряженной ситуацией на рынке труда, службы занятости Бобруйска ответить затрудняются. Если смотреть на пункты, которые учитываются при определении проблемных городов и районов, то за год ухудшился лишь один показатель — количество работников, которые вынуждены трудиться в условиях неполной занятости.

— За январь-февраль 2018 года их доля в процентах составила 13%. Но если брать по количеству предприятий, которые занимают здесь основную долю, то это «Белшина». Если во время праздников идет приостановка девятитысячного завода на два дня, то сразу три тысячи человек уходят на две трети (от тарифного оклада. — Прим. ред.), — рассказывает начальник управления по труду, занятости и социальной защите Бобруйского горисполкома Наталья Казакова. — А если оценивать этот показатель по удельному весу… Может быть, у кого-то предприятие месяц не работает и там пятнадцать человек 30 дней не трудятся. У нас такой ситуации нет. Мы сами не знаем, почему город оказался (в списке. — Прим. ред.) только из-за одного показателя. По идее, не должны там быть.

Специалист отмечает, что в постановление Совмина были внесены изменения, и в декабре туда добавили еще один показатель — темп роста занятого населения. Именно он, возможно, и повлиял на окончательный выбор.

— Численность занятых в экономике за январь-ноябрь составляет 86 тысяч 994 человека, а в прошлом году их было больше. Выходит, что за 11 месяцев темп у нас невысокий, 96,7%, — начальник управления приводит данные, предоставленные облстатом.

При этом на первое января уровень зарегистрированной безработицы в городе — 0,5%, всего один человек искал работу больше 12 месяцев.

— На первое января у нас в базе было официально зарегистрировано 424 человека и 1200 вакансий, коэффициент напряженности — 0,3%. Эти показатели в течение года увеличиваются«, — приводит цифры начальник управления. — Доля работников, которые пострадали от целодневных простоев, — 0,7%. Также в прошлом году бобруйские предприятия активнее увольняли, а не принимали работников — за год соотношение составило 13 475 человек против 12 432 человек.

Что касается людей, которые попали в базу тунеядцев, то в декабре здесь числились 21 240 бобруйчан. Это примерно каждый шестой житель города трудоспособного возраста. По обновленным данным, в списке осталось «порядка 19 тысяч», уточнили в комиссии о координации работы по содействию занятости населения. Всего в комиссию обратились в общей сложности около 700 человек.