Секрет долголетия 100-летнего бобруйчанина

17 июня отпразд­но­вал 100-лет­ний юби­лей Тимо­фей Федо­ро­вич Куко­тин из Боб­руй­ска, его тор­же­ствен­но чество­ва­ли в акто­вом зале отде­ла Депар­та­мен­та охра­ны МВД. Винов­ник тор­же­ства настрой име­ет весь­ма бод­рый и для сво­их лет выгля­дит очень хоро­шо — ну никак не дашь ему боль­ше семи­де­ся­ти пяти! Руко­вод­ство отде­ла и лич­ный состав встре­ча­ли Тимо­фея Федо­ро­ви­ча стоя бур­ны­ми апло­дис­мен­та­ми. Шут­ка ли — в такие годы пеш­ком на чет­вер­тый этаж подняться.

Две­на­дцать выживших Родил­ся Тимо­фей Куко­тин в Воро­неж­ской обла­сти. Его роди­те­ли, Татья­на Васи­льев­на и Федор Ива­но­вич, позна­ко­ми­лись в Полоц­ке, где отец, слу­жив­ший в Крас­ной Армии, был в гос­пи­та­ле сани­та­ром. В 1919 году демо­би­ли­зо­вал­ся и вме­сте с супру­гой вер­нул­ся домой, в ста­ни­цу Кан­те­ми­ров­ка. Там и появил­ся на свет их сын. — В это вре­мя там дей­ство­ва­ли отря­ды бело­гвар­дей­цев, — вспо­ми­на­ет Тимо­фей Федо­ро­вич. — Кто-то донес им, что вер­нул­ся крас­но­ар­ме­ец. Ночью в дом ворва­лись бело­гвар­дей­цы, отца свя­за­ли и, пере­ки­нув через сед­ло, повез­ли на лоша­ди в лес, что­бы рас­стре­лять. Мать схва­ти­ла меня, еще груд­нич­ка, на руки и бро­си­лась за ними. Один из бело­гвар­дей­цев ругал моло­дую мама­шу, взы­вая к здра­во­му смыс­лу, — иди, мол, домой, не губи себя и ребен­ка. Но Татья­на, при­жав сына к себе, отве­ти­ла, что нику­да не уйдет. А если будут рас­стре­ли­вать мужа, то и ее с ребен­ком пус­кай тоже. То ли пожа­ле­ли они их, то ли грех брать на душу не захо­те­ли, но отца отпу­сти­ли. К утру семья собра­ла свой нехит­рый скарб, Федор Ива­но­вич поса­дил супру­гу с сыном на под­во­ду и поехал к род­ствен­ни­ку в Ростов­скую область. Там супру­ги устро­и­лись на тор­фо­раз­ра­бот­ку, а Тимо­фей закон­чил 10 клас­сов. В октяб­ре 1939 года Тимо­фея Куко­ти­на при­зва­ли на воен­ную служ­бу в погра­нич­ные вой­ска МВД БССР. Служ­бу он про­хо­дил в 16‑м погра­нич­ном отря­де Бре­ста. В мае 1940 года был направ­лен в шко­лу под­го­тов­ки млад­ше­го началь­ству­ю­ще­го соста­ва в Грод­но, нача­ло Вели­кой Оте­че­ствен­ной вой­ны встре­тил коман­ди­ром отде­ле­ния погра­нич­но­го отря­да. При­ни­мал уча­стие в обо­роне Грод­но от немец­ко-фашист­ских захват­чи­ков. — У меня и моих това­ри­щей были толь­ко вин­тов­ки и по пять патро­нов на каж­до­го, — рас­ска­зы­ва­ет вете­ран. — Весь бое­комплект ушел мгно­вен­но. Нем­цы шли на бро­не­тех­ни­ке, и мы ниче­го не мог­ли им про­ти­во­по­ста­вить. Враг захва­тил мост через Неман, и мы оста­лись на вра­же­ском бере­гу. Ника­ких при­ка­зов нам уже никто не отда­вал, про нас, погра­нич­ни­ков, про­сто забы­ли. Реши­ли про­би­рать­ся к сво­им вплавь через реку. Пер­вые, кто поплыл в аму­ни­ции, с ран­ца­ми и ору­жи­ем, — все уто­ну­ли. Я дал коман­ду бой­цам сбро­сить аму­ни­цию и плыть, но все рав­но на тот берег выбра­лись лишь две­на­дцать бой­цов, в том чис­ле и я. Посо­ве­то­вав­шись, спа­сен­ные реши­ли разой­тись и про­би­рать­ся к сво­им. Кто как смо­жет. Как пове­зет. Спа­си­тель­ная калитка Тимо­фей напра­вил­ся в сто­ро­ну Бешен­ко­вич, где жила его тетя, сест­ра мате­ри. Шел в гим­на­стер­ке, босой. — По доро­ге встре­тил груп­пу граж­дан­ских, — делит­ся вос­по­ми­на­ни­я­ми боб­руй­ча­нин. — Один из них, уви­дев меня, ска­зал, что­бы я немед­лен­но снял фор­му — вез­де нем­цы — и дал мне истре­пан­ные шта­ны и рубаш­ку. Где-то неда­ле­ко от Дзер­жин­ска нарвал­ся на немец­кий пат­руль. На вопрос о себе отве­тил, что сбе­жал из тюрь­мы в Грод­но. Но немец мне не пове­рил, вид­но, посчи­тал, что я моло­дой, при­зыв­но­го воз­рас­та. Как раз в это вре­мя гна­ли боль­шую груп­пу воен­но­плен­ных, с соба­ка­ми, под дула­ми авто­ма­тов. Меня бро­си­ли в эту груп­пу. При­гна­ли в какой-то лагерь, где я пере­но­че­вал и решил бежать. Наут­ро при­шел немец и стал отби­рать плен­ных. Тимо­фей в чис­ло выбран­ных не попал, но решил попро­бо­вать при­со­еди­нить­ся к ото­бран­ной груп­пе. Став­ше­го в строй заме­ти­ли и выгна­ли, к тому же он полу­чил силь­ный удар по шее. Одна­ко отсту­пать от сво­их наме­ре­ний Тимо­фей не соби­рал­ся, обо­шел груп­пу и все рав­но при­со­еди­нил­ся к ней, быст­ро пере­ме­стив­шись в центр. Немец это­го не уви­дел. Груп­пу погна­ли через Дзер­жинск, что­бы поса­дить на эше­лон для отправ­ки в Гер­ма­нию. Тимо­фей шел с краю, и когда про­хо­ди­ли через город, уви­дел откры­тую калит­ку. Как раз в это вре­мя нем­цы сме­сти­лись впе­ред, и парень, не теряя не мину­ты, юрк­нул через нее во двор и убе­жал, добрал­ся до Бешен­ко­вич и ночью посту­чал­ся в дверь к тет­ке. Сме­кал­ка не подвела Тетя обра­до­ва­лась пле­мян­ни­ку и одно­вре­мен­но силь­но испу­га­лась за него. — Напро­тив ее дома жил ста­ро­ста, — вспо­ми­на­ет Тимо­фей Федо­ро­вич. — Тет­ка поль­зо­ва­лась ува­же­ни­ем в селе и ска­за­ла, что надо идти к ста­ро­сте и про­сить­ся, но я ска­зал, что не пой­ду. Тогда она взя­ла ико­ну, бро­си­лась в ноги к ста­ро­сте и ста­ла про­сить за меня. Ста­ро­ста поин­те­ре­со­вал­ся, есть ли у меня ору­жие, и раз­ре­шил жить у тет­ки. У тети Тимо­фей про­жил око­ло года, но все вре­мя обду­мы­вал, как попасть к сво­им. Когда узнал, что в Витеб­ской обла­сти нача­ли дей­ство­вать пар­ти­зан­ские отря­ды, решил про­би­рать­ся к ним: — Пошел по желез­ной доро­ге Минск — Полоцк. При­шел к какой-то деревне, уже в Витеб­ской обла­сти, узнал, что нака­нуне на краю дерев­ни пар­ти­за­ны сожгли кир­пич­ный завод. Зано­че­вал в сто­гу сена. На рас­све­те услы­шал выстре­лы и уви­дел раз­бе­га­ю­ще­е­ся ста­до коров. По доро­ге шли нем­цы и пери­о­ди­че­ски стре­ля­ли. За коро­ва­ми бега­ли жен­щи­ны и пыта­лись их согнать в ста­до. Меня заме­тил немец и при­ка­зал под­нять руки, но я схва­тил хво­ро­сти­ну и стал сго­нять коров, буд­то так и надо. Немец рас­те­рял­ся, а я, при­кры­ва­ясь коро­ва­ми, ушел к кустам и вышел к лесу. Там меня оста­но­вил пар­ти­зан­ский дозор­ный. Пар­ти­за­ны пере­пра­ви­ли меня к сво­им, по про­хо­ду в линии фрон­та север­нее Моск­вы. Шли два дня. Повез­ли в Ново­мос­ковск Туль­ской обла­сти, попал в филь­тра­ци­он­ный лагерь. Месяц под кон­во­ем рабо­тал в уголь­ной шах­те. Узна­ли, что у меня есть сред­нее обра­зо­ва­ние и что до вой­ны я рабо­тал бух­гал­те­ром, пере­ве­ли бух­гал­те­ром в лаге­ре на веще­вое довольствие.

Женить­ся — и в Бобруйск! В октяб­ре 1942 года Тимо­фей Федо­ро­вич про­шел про­вер­ку и был назна­чен в лаге­ре воль­но­на­ем­ным инспек­то­ром. В 1944 году ему, узнав, что слу­жил в Бело­рус­сии, пред­ло­жи­ли поехать в Боб­руйск, в лагерь воен­но­плен­ных. Но дали ука­за­ние — женить­ся: — Да, такое тре­бо­ва­ние было. В это вре­мя я был зна­ком с девуш­кой Гали­ной, кото­рая рабо­та­ла на желез­но­до­рож­ной стан­ции. Гали­на была поль­ка, из семьи репрес­си­ро­ван­ных. Она и ста­ла моей женой. Так в чис­ле 70 сотруд­ни­ков был направ­лен в Боб­руйск для орга­ни­за­ции лаге­ря воен­но­плен­ных. С авгу­ста 1944 года по октябрь 1949-го Тимо­фей Куко­тин слу­жил в лаге­ре для воен­но­плен­ных №56 МВД СССР, до его закры­тия. После до июня 1963 года про­хо­дил служ­бу в дет­ской коло­нии Боб­руй­ска МВД БССР на долж­но­стях стар­ше­го инспек­то­ра по уче­ту кад­ров, началь­ни­ка хозяй­ствен­ной части, вос­пи­та­те­ля. Затем три с поло­ви­ной года слу­жил в долж­но­сти коман­ди­ра мото­ри­зо­ван­но­го взво­да диви­зи­о­на город­ско­го отде­ла мили­ции Боб­руй­ска. В октяб­ре 1966 года Куко­ти­на при­гла­си­ли на служ­бу в отдел вне­ве­дом­ствен­ной охра­ны при Боб­руй­ском город­ском отде­ле внут­рен­них дел на долж­ность заме­сти­те­ля началь­ни­ка. В сен­тяб­ре 1969 года он стал началь­ни­ком отде­ла вне­ве­дом­ствен­ной охра­ны. Ушел на пен­сию в 1976 году в зва­нии май­о­ра мили­ции. К рабо­те все­гда отно­сил­ся ответ­ствен­но и с душой. Все семь лет, пока офи­цер Куко­тин воз­глав­лял отдел охра­ны, он зани­мал пер­вое место в обла­сти. …Сек­ре­том дол­го­ле­тия боб­руй­ча­нин счи­та­ет здо­ро­вый образ жиз­ни. Тимо­фей Федо­ро­вич все­гда любил мно­го дви­гать­ся и до сих пор не изме­ня­ет этой полез­ной при­выч­ке. И на про­гул­ку схо­дит, и в мага­зин, и обед сам при­го­то­вит. После смер­ти супру­ги пен­си­о­нер живет один, но не ска­жешь, что в доме нет жен­ской руки — все­гда чисто­та и поря­док. Отца и дедуш­ку часто наве­ща­ют дети и вну­ки, и сотруд­ни­ки отде­ла Депар­та­мен­та охра­ны не забы­ва­ют. А любовь, вни­ма­ние и забо­та род­ных и близ­ких доро­же меда­лей и нагруд­ных зна­ков. Алек­сей ДУДАЛЬ, Мари­на КОМАРОВА.